Додо Пицца Саратов, Энгельс снова станет спонсором акции
Отличники получат пиццу
Как и полагается фильму, в основе сценария которого лежит love story, героиня «Писем к Джульетте» выбирает из хороших кандидатов на ее сердце лучшего. И сюжет построен таким образом, чтобы зритель был солидарен с ней: чопорный англичанин Чарли (Кристофер Игэн), скрывающий за язвительностью готовность стащить любимую с балкона и таскающийся с бабушкой по Тоскане в поисках юношеской любви, лучше маниакального готовящегося к открытию собственного ресторана американца Виктора (Гаэль Гарсиа Берналь). Нет, ну, что это за жених, который оставляет возлюбленную ради винного аукциона в Ливорно и трюфелей или тащит на старейший виноградник в Италии?
И вот тут хочется закричать: «Эй! Ливорно – один из прекраснейших портов мира, где на вымощенной черной и белой плиткой набережной можно делать ход конем в рестораны, где подают свежайших морских гадов, ароматную пасту, окропленного оливковым маслом и лимонным соком карпаччо, венчающего изумительный чесночный хлеб. И это виноград, чья лоза впитала в себя всю пряность трав Тосканы, все благоухание ее знойных и страстных пышных роз, всю пьянящую пелену аромата ее лимонных рощ и вьюги жасминов. И это, черт возьми, трюфели!»
В этих простых и здоровых, как местный воздух, запахах и вкусах больше романтики, чем во всех остротах и улыбках Чарли. Чем в ребячестве с размазанным по лицу мороженным. Чем в тексте, который пишет Софи постаревшей девочке-подростку с Туманного Альбиона, добровольно отказавшейся от своей любви.
Неслучайно в вине, которое Виктор дегустирует на старинной винодельне, в надкушенной им с хрустом брускетте с оливковым маслом, в ломтике прозрачного сыра, который он пробует, благоговейно падая на вековой стол сыроварни и в упоенном взмахе его рук, будто дирижирующих пребывающим в гармонии мирозданием, при поедании домашних сладостей, больше поэзии, чем в бесплотных звездах, которые так восхищают Чарли и Софи.
Неслучайно сцены, в которых появляется живой, будто растворившийся в Тоскане Виктор, так перекликаются с положенной в основу сценария историей зрелой любви.
– Сразу после занятий я бежала к нему. На ферму, где он работал. Мы сидели под деревьями и ели хлеб с помидорами и оливковым маслом, – говорит Клэр.
– Это так романтично! – вздыхает Софи.
– Не вижу ничего романтичного – есть в грязи! – язвит Чарли.
– В грязи? – ошеломлена Клэр. – Да он любил землю. Он любил говорить со мной о дожде. И о том, как течет река. Мы могли гулять часами. Мы лежали в сухой траве. Я до сих пор помню запах его сладкого пота. Так здорово!
Просто истинным романтиком в этой истории является не падающий с дерева Чарли, а Виктор. Тот, кто открывает итальянский ресторанчик в сердце прагматичного Нью-Йорка, где утро начинается с низкого старта, а вечер становится домашним, тягучим и сладостным только за бахромой пасты, бокалом вина и кусочком горячей пиццы. Потому что истинная влюбленность не терпит голода. Она живет в упоительном сплетении впечатлений, в поэзии слов и вкусов.
Додо-пицца в Саратове и Энгельсе снова поддерживает Тотальный диктант в нашем городе. Напишите текст на «отлично» – и получите пиццу, которая на мгновение перенесет вас в Тоскану. Туда, где жили герои Шекспира и солнце хранит свет их любви.
